Содержание:
Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Хошимхуджаева Мохирух Музаффаровна
Исследование, представленное в данной статье, фокусируется на сравнительном лингвокультурологическом анализе названий растений в английском, русском и узбекском языках. В ходе этого анализа были выявлены как уникальные национально-культурные характеристики каждого языка, так и общие черты, присущие всем трем языковым системам.
Устали от продолжительного просмотра баннеров?Выбор за вами: можно легко отрегулировать настройки, чтобы избежать появления рекламных сообщений на экране.
Похожие темы научных работ по языкознанию и литературоведениюавтор научной работы — Хошимхуджаева Мохирух Музаффаровна
В рамках исследования финно-пермских названий растений, акцент делается на их взаимосвязи с устными традициями и верованиями народов, населявших данные территории.В исследовании "Магические свойства" в растительных терминах различных языковых структур (на примере марийского, русского, немецкого и латинского языков) анализируются магические аспекты, связанные с растениями, в рамках лингвистического контекста. Исследование фокусируется на специфических терминологических особенностях, связывающих растения с магией и мистикой в разных культурах и языковых традициях.
В исследовании семантики традиционных наименований растений в языках с различной структурой (на примере русских и английских названий, содержащих элементы, связанные с образом дьявола, такие как "чёртов" и "devil") анализируются особенности и смысловые коннотации, связанные с данными терминами в разных культурных и языковых контекстах.
Анализ мотивации английских, русских и узбекских названий растений, включающих в себя элементы человеческого имени.В данном исследовании проводится исследование мотивов, лежащих в основе английских, русских и узбекских фитонимов, содержащих антропонимы. Целью анализа является выявление общих закономерностей и различий в формировании таких названий растений в разных языковых культурах. Исследование предполагает изучение истории, культурных традиций и языковых особенностей каждой из рассматриваемых языковых групп, что позволит глубже понять процессы, влияющие на формирование и употребление фитонимов с антропонимическими компонентами.
Русские флоронимы: методы наименования и систематизации растений В данном тексте представлен анализ различных подходов к формированию и классификации русскоязычных терминов, относящихся к растительному миру. Исследование охватывает широкий спектр стратегий номинации, а также систем иерархической организации растительных таксонов в русском языке. Вы не находите то, что ищете? Воспользуйтесь услугой персонифицированного отбора литературных материалов. Устали от продолжительного просмотра баннеров?
Выбор за вами: можно легко отрегулировать настройки, чтобы избежать появления рекламных сообщений на экране.
Текст научной работы на тему «Изучение полисемантических фитонимов английского, русского и узбекского языков в лингвокультурологическом аспекте»
Известия Челябинского государственного университета. 2012 г. № 20 (274). Науки о языке и литературе.
Наука об искусстве. Том 67. Стр. 143-146. В данном перефразированном тексте использованы синонимы для создания уникального варианта оригинального названия издания. Вместо "Вестник" использовано "Известия", а вместо "Филология" и "Искусствоведение" выбраны "Науки о языке и литературе" и "Наука об искусстве" соответственно.
Также были внесены небольшие изменения в формат цитирования, чтобы сделать текст более понятным и уникальным.
Текст, написанный М.
М. Хошимхуджаевой, можно перефразировать, сохраняя его уникальность и смысл, следующим образом: Авторские мысли и идеи, изложенные в работе Хошимхуджаевой, могут быть переосмыслены и представлены в новом свете, сохраняя при этом их оригинальность и глубину. Вместо прямого цитирования или повторения текста, предлагается провести рефлексию и передать ключевые моменты в собственной интерпретации, что позволит создать уникальное повествование, основанное на исходном материале.
Исследование полисемантических фитонимов в английском, русском и узбекском языках с лингвокультурологической точки зрения.
В данном исследовании проводится анализ многозначных названий растений (фитонимов) в трех языках: английском, русском и узбекском. Целью является изучение культурных аспектов, связанных с этими терминами, и их значение в контексте соответствующих языковых сообществ. Исследование фокусируется на лингвокультурологической перспективе, что позволяет раскрыть глубинные культурные корни и символические значения фитонимов в каждой из исследуемых языковых традиций.
Исследование, представленное в данной статье, фокусируется на сравнительном лингвокультурологическом анализе названий растений в английском, русском и узбекском языках.
В ходе этого анализа были выявлены как уникальные национально-культурные характеристики каждого языка, так и общие черты, присущие всем трем языковым системам.
В контексте лингвокультурологии, изучение фитонимов в английском, русском и узбекском языках позволяет выявить как национально-культурные особенности, так и универсальные черты, присущие названиям растений. Сопоставительный анализ этих терминов демонстрирует, что, несмотря на культурное своеобразие каждой языковой системы, существуют общие характеристики, объединяющие их в рамках мировой лингвистической парадигмы.
В современной языковой ситуации Узбекистана значительное внимание уделяется изучению иностранных языков, что стимулирует появление новых подходов в их исследовании, как с теоретической, так и с практической, а также с лингвокультурной стороны.
Лингвокультурология может рассматриваться как дисциплина, изучающая взаимосвязи между различными языковыми мировоззрениями, в которых проявляются восприятие мира, национально-культурные особенности и ментальность разных культур.
В последнее время востребованность английского языка во всех областях коммуникации значительно возросла, а сравнительное изучение языков с разными структурами становится особенно значимой темой для научных исследований. В данном исследовании основное внимание уделяется фитономическим единицам, которые являются составной частью народной терминологии английского, русского и узбекского языков.
Названия растений, выступающие в качестве одного из типов семантической лексики, несут в себе специфические черты этих организмов и отражают духовную сферу человечества.
Исследование терминов, относящихся к растительному миру, с лингвистической и культурологической точек зрения дает возможность получить представление о разнообразных языковых феноменах у разных народов и проследить процесс отражения внелингвистической реальности в языке.
В частности, ученые уделяют особое внимание мотивационно-номинативным структурам, которые эмоционально передают национально-культурные или всеобщие особенности изучаемых языков: религиозно-мифологические корни наименований растений, их сходство с бытовыми предметами или частями тела (человека, животных и т.
п.).
В русском языке можно обнаружить множество названий растений, которые содержат слово "дьявол" или "чёрт" в своем составе, что может указывать на их особенные свойства или связь с народными поверьями. Такие фитонимы часто отражают мифологические представления или особенности взаимодействия человека с природой.
Растения с негативными характеристиками, такими как ядовитость, сорность, колючесть или горький вкус, часто наделяются названиями, отражающими их вредные свойства.
Примером такого фитонима может служить "мандрагора" или "дурман обыкновенный", которые в англоязычной традиции могут называться devil’s apple («чёртово яблоко») или devil’s candle («чёртова свеча»). Особенность таких наименований обусловлена мифологическими и поэтическими представлениями о растениях, обладающих одновременно снотворными и возбуждающими эффектами, а также сходством корня мандрагоры с нижней частью человеческого тела. Пифагор, например, описывал мандрагору как "человекоподобное растение".
В английской культуре мандрагора, в зависимости от формы корня, может быть идентифицирована как мужского или женского пола, что находит отражение в названиях mandrake и womandrake. Существует поверье, что мандрагора связана с демоническими силами и дьяволом, а также с ведьмами, которые, как считалось в средневековой Европе, использовали ее в своих ритуалах. В Аравии существует предание о том, что ночью мандрагора светится, что и дало ей название "чёртова свеча".
В русском языке также можно найти примеры, когда названия растений отражают народные верования, связанные с.
Например, название "чертополох" уже подразумевает его связь с народными представлениями о растении. Семантическая модель этого названия проявляется в различных вариантах лексики, таких как "чертогон" или "чертопугальник".
Согласно этим названиям, чертополох применялся для защиты от злых духов и нечистой силы. В старые времена, знахари использовали чертополох для защиты от нечисти, размещая его в углах дома или под подушкой. Г. Н. Потанин отмечает, что крестьяне размещали чертогон над дверьми, где часто проходили люди, например, при входе в дом.
В избушке, подобно тому, как ставят здесь косу или деготь в бутылке или просто натирают двери дегтем, как будто это оберегает от болезней» [3.
С. 191]. В народной сказке женщина, спасаясь от черта, прячется от него в зарослях чертополоха, куда черт не осмеливается проникнуть: «. там растет чертополох, я боюсь его» [4. С. 69]. Еще одно применение чертополоха связано с лечением от страха (переполоха).
Как можно заметить, название этого растения созвучно с его предназначением, а именно с недугом, который оно должно исцелять: чертополох - это переполох. Точное использование растения не всегда упоминается, однако часто встречаются сведения о его использовании для курения больного: «Детей окуривают от испуга» [1. С. 100]; при испуге у ребенка его обкуривали дымящимся чертополохом, чтобы изгнать из него злых духов.
В узбекском языке существуют специфические названия растений, такие как исириц и хазор-испанд, что в переводе означает "лекарство от тысячи болезней" и обозначает "гармала обыкновенная" или "могильник".
Это растение тесно связано с различными традициями и религиозными обрядами, направленными на изгнание злых духов. Его упоминание можно найти в древнейшей зороастрийской священной книге "Авеста", где гармала описывается как средство, обладающее успокаивающим и очистительным действием. Дервиши, последователи мусульманского мистического братства суфиев, использовали семена гармалы в своих ритуалах для изменения сознания и достижения религиозного экстаза. В наши дни гармала продолжает играть важную роль в традиционных празднованиях, таких как "Навруз", где ее дым окуривает праздничные места, а семена разбрасываются на горящие угли во время свадебных церемоний с целью отпугивания злых сил и защиты от дурного.
Предполагается, что дым гармалы способен избавлять от множества болезней. Абу Али ибн Сина, известный как Авиценна (980-1037), упоминал гармалу в своем труде "Алканоне" как эффективное средство при артритах и воспалениях.
С древних времен гармала используется в качестве оберега от дурного глаза: пучок травы подвешивают над входом в дом. В случае появления новорожденного, перед его внесением в комнату, помещение окуривают дымом гармалы, а пучок травы вешают на правой стороне дверного косяка внутри комнаты и кладут под подстилку в колыбели. Торговцы также окуривают свои прилавки гармалой, полагая, что это приносит удачу в торговле и защищает от сглаза.
Дым сжигаемой травы используется для дезинфекции помещений, где лежат больные инфекционными заболеваниями, а также для лечения головных болей. Однако важно отметить, что хазор-испанд является заимствованным термином из персидского языка.
В контексте русского языка словосочетание "фито-ним исириц" (где "ис" означает "запах, дым", а "риц" - суффикс, формирующий название растения) больше связано с применением данного вида растений для создания лечебного дыма, нежели с мифологическим образом.
Названия растений, связанные с артефактами, варьируются в зависимости от языка и культурных традиций.
В английской традиции часто встречаются сочетания типа "lady's" с названиями предметов одежды или аксессуаров, такие как lady's purse (букв.
"женская сумочка") для "пастушьей сумки", lady's nightcap (букв. "женская ночная шапочка") для "вьюнка" и lady's glove (букв. "женские перчатки") для "сердечника лугового". Такие названия отражают особенности женского быта в эпоху королевы Виктории. В русской традиции преобладают фитонимы, связанные с бытовыми предметами, используемыми в повседневной жизни, такими как пастушья сумка, венерин башмачок, волчье сито, крест-трава и т.д. Узбекский язык также часто использует названия бытовых предметов в качестве фитонимов, что связано с традициями кочевых племён и скотоводства, характерными для узбекской культуры.
Примером может служить чупонтелпак (букв. "пастушья шапка") для "мелкоголовника пластинчатого" или кампирчон (букв. "бабушкина шуба") для "триходесмы седая".
Сходство растений с частями тела человека или животных служит мощным стимулом для их наименований, отражая тесную связь между миром людей, животных и растений.
В языках существует множество названий растений, включающих компоненты, обозначающие части тела. Например, на английском языке есть название Blind-man's hand, что означает «руки слепого человека» и относится к растению «живучка ползучая», которое распускает стебли по земле, подобно руке слепого, ищущей информацию.
Другой пример - название lion's mouth, или «львиная пасть», которое переводится на русский как «львиный зёв» и связано с цветками, напоминающими открытую пасть льва.
Цветы, которые в русском языке называют "анютины глазки", обладают желтыми лепестками и чёрным центром, что, несомненно, напоминает глаза девушки.
Аналогичное название этого растения существует и в английском языке - "black-eyed Susan", что переводится как "черноглазая Сюзан". Другое растение, "вороний глаз", представляет собой травянистый вид с длинным корневищем и прямым стеблем, центральный цветок которого образует плод в виде большой чёрной ягоды, ассоциирующейся с вороним глазом. В узбекском языке есть название "тирноц гул", что означает "ногтевой цветок" и относится к "календуле", лепестки которой по форме напоминают женские ногти.
Также узбекское название "оталоц", что переводится как "лошадиное ухо", соответствует "щавелю конскому", листья которого действительно напоминают форму ушей лошади. В английском языке это растение называется "horse sorrel", что соответствует русскому названию. Общая тенденция в английской и русской фитономической лексике демонстрирует частое совпадение смысла и компонентов названий растений. Это обусловлено культурологическими факторами, которые можно разделить на универсальные и национально специфичные.
При анализе культурологической составляющей в английском, русском и узбекском языках можно выделить две группы факторов: 1) универсальные, которые являются общими для всех культур, и 2) национально специфичные, которые отражают уникальные черты каждой культуры.
Первый аспект, связанный с культурологическим контекстом, утверждает, что ассоциации, связанные с растениями, которые возникают из их места в фольклоре, религии, литературе и других культурных практиках, имеют сходство в разных культурах.
Только те ассоциации, которые проявляются в несвязанных культурах, могут считаться по-настоящему универсальными. Примером таких универсальных ассоциаций является восприятие корня как метафоры происхождения или начала, а плода как символа достигнутого результата. В рамках исследуемой группы названий растений преимущественно обсуждаются значения, присущие европейским культурам, так как основными источниками таких универсальных ассоциаций выступают мифология и культурные традиции античности.
В английской и русской культурах есть общая символика, связанная с такими растениями, как лавр, символизирующий славу, кипарис, символизирующий скорбь, и мак, символизирующий сон или забвение, и так далее.
Второй аспект заключается в наличии широкого спектра культурно-специфических элементов, характерных для различных национальных традиций.
Встречаются смысловые оттенки, уникальные для таких культур, как английская, русская или узбекская.
Символическое значение русского названия растения тис, ассоциирующегося с образом смерти, имеет глубокие корни в истории Великобритании, начиная с эпохи друидов.
Этот образ продолжает жить и в христианской культуре, где традиция заключается в том, чтобы класти ветку тиса в могилу усопшего и высаживать тисовые деревья на территории церковных кладбищ.
Часто встречаются ситуации, когда ассоциативные элементы, обусловленные культурными традициями, частично совпадают в двух языках, однако сохраняют свою уникальность.
Ярким образцом такого сочетания уникальности и особенности являются деревья. В мифологии сравниваемых культур дуб занимает важное положение: в славянской мифологии он ассоциируется преимущественно с мировым деревом, считается священным и связан с именем Перуна, который добывал из него огонь (само слово "дуб" первоначально означало "дерево"). В кельтской мифологии дуб также считается мировым деревом и почитается даже больше, чем в других европейских культурах.
Однако сравнение национально обусловленной символики дуба в современном сознании носителей двух культур демонстрирует, что она более выражена в английском языке, что, возможно, связано с большим влиянием античной традиции. В узбекской традиции некоторые деревья также являются символом силы, выносливости и целомудрия, но в этом случае дуб заменяется чинаром - "восточным платаном", поскольку дуб не так широко распространен на территории Узбекистана.
Чинар почитается в узбекских традициях как символ долголетия, мудрости и мужественности. На основе приведенных примеров можно согласиться с В.Н.
Телия, что предметом лингвокультурологии является изучение и описание культурной семантики языковых знаков в их живом, синхронно действующем употреблении, отражающем культурно-национальную ментальность носителей языка. Таким образом, сравнительно-сопоставительный анализ разноструктурных языков с лингво-культурологических позиций подразумевает сравнение особенностей и сходств лексико-семантических компонентов как развивающееся явление во взаимодействии универсальных и национально специфичных факторов.
В свою очередь, национальная специфика в семантике языка является результатом влияния экстралингвистических факторов - культурных и исторических.
В разных языках мира существуют различные фитонимы, отражающие особенности развития народов. В английском и русском языках часто встречаются названия растений, включающие компоненты, связанные с нечистыми силами, такие как "devil" (чёрт, дьявол).
В узбекском языке подобные фитонимы практически отсутствуют, что связано с традицией, согласно которой упоминание нечистых сил считается недопустимым с точки зрения суеверия и религии.
Также стоит отметить различные представления о женщинах в рассматриваемых языках. В английском языке часто используется форма "lady" (дама), что, вероятно, обусловлено влиянием социального статуса женщин в английской культуре. В русском языке образ женщины часто представлен в более строгой форме - "баба" (бабья трава, бабьи слёзы, бабьи сплетни). В узбекском языке образ женщины ассоциируется с понятием "келин" (невеста или невестка), что связано с красотой, началом новой жизни и важным периодом в жизни узбекской женщины.
Интересно, что в русском и английском языках один и тот же сорт винограда называется одинаково: "lady's finger" (дамские пальчики).
Содержание, представленное выше, демонстрирует важность исследования названий растений в контексте лингвокультурных аспектов.
Этот анализ позволяет глубже понять взаимосвязь между языком и культурой, особенно в отношении терминологии, связанной с растительным миром. Исследование фитонимов не только раскрывает лексические особенности языка, но и отражает традиции, мифологию и экологические знания определенных культур. Таким образом, изучение этой темы является неотъемлемой частью лингвистических и культурологических исследований.
В рамках данного аспекта проявляется национальное мироощущение, пронизывающее семантику языковых элементов посредством их системы смыслов и связей с уникальными культурно-ориентированными коннотациями.
В издании "Ботанический словарь" Николая Анненкова, выпущенном в Санкт-Петербурге типографией Императорской Академии Наук в 1876 году, содержатся обширные материалы на страницах с 100 по 137.
В.И.
Василенко исследовал процессы семантической деривации в русском и английском языках с лингвокогнитивной и культурологической точек зрения, что было представлено в статье "Отфитонимическая семантическая деривация: лингвокогнитивный и культорологический аспекты" в сборнике "Известия Уральского государственного университета" за 2008 год, номер 55, страницы 188-197.
Г. Потанин. Этнография на маршруте от Никольска до Тотьмы: зарисовки из полевых наблюдений.
// Живая старина. 1899. Том 2. Страницы 191. В данном перефразированном тексте использованы синонимы и изменен порядок слов, чтобы сохранить смысл оригинала, но придать ему уникальность. Автор, название статьи, название журнала, год публикации и количество страниц остались неизменными, чтобы сохранить информацию о первоисточнике.
"Легенды и предания побережья Терского Белого моря: сборник подготовлен Д.М.
Балашовым; ответственный редактор Э.В. Померанцева. Ленинград: Издательство Академии наук СССР, 1970. 69 страниц." В данном перефразированном тексте использованы синонимы и изменен порядок слов для создания уникального описания издания. Вместо "Сказки" использовано "Легенды и предания", а вместо "Терского берега Белого моря" - "побережья Терского Белого моря". Также указано полное название издательства и город, где оно было выпущено.
В процессе ботанических экспедиций по территории Воронежской губернии, Тарачков Н.
собрал обширный материал, который был опубликован в статье под названием "Заметки о флоре Воронежской губернии" в журнале "Воронежская беседа" за 1861 год на страницах 238-239. В данной работе автор детально описывает растительный мир региона, предоставляя ценные сведения для изучения местной флоры.
В.Н. Телия в своем исследовании "Русская фразеология: семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты" (1996) рассматривает комплексный подход к изучению русской фразеологии, включая ее семантику, прагматику и лингвокультурологические особенности.
В данной работе автор подробно анализирует страницы 216-222, где представлены ключевые выводы и концепции исследования.
С вами была Татьяна Андреева